Израиль против Турции: конфликт в Сувейде выходит за пределы Сирии - АНАЛИТИКА

В Южной Сирии продолжаются столкновения между друзами и суннитскими племенами. На этом фоне Израиль расширяет присутствие в регионе, чем вызывает раздражение у Турции.

Впрочем, обо все по порядку…

Кто такие друзы?

Друзы — это замкнутая религиозная община с глубокой историей, чьи корни восходят к исламу. Согласно одной из версий, их учение связано с шиитским исмаилизмом, согласно другой — с одним из суфийских течений. Понять суть их веры затруднительно: друзы не распространяют свою религию и не принимают новых последователей — друзом можно только родиться. Кроме того, они исповедуют принцип тикия (сокрытие веры), что делает изучение их религиозных взглядов ещё более сложным.

Известно, однако, что важную роль в мировоззрении друзов играет вера в переселение душ. В повседневной жизни они говорят на арабском языке, а в Израиле — также на иврите.

Крупнейшая друзыская община — около 800 тысяч человек — проживает в Сирии, преимущественно в провинции Сувейда. Примерно полмиллиона друзов живут в Ливане, и около 150 тысяч — в Израиле.

У друзов есть свои духовные авторитеты и военно-политические лидеры, и это, как правило, разные люди. Представители влиятельных семейств нередко расходятся во взглядах на то, каким курсом должна идти община, поэтому говорить о единой политической линии друзов было бы неверно. Тем не менее внутри сообщества сохраняется определенная сплоченность, обусловленная необходимостью выживания в сложной и нестабильной обстановке Ближнего Востока.

С началом гражданской войны в Сирии в 2011 году часть друзов поддержала восстание против режима Башара Асада, начавшееся в соседней провинции Дараа. Однако со временем стало ясно, что среди повстанцев все большее влияние приобретают радикальные суннитские группировки, враждебно настроенные к друзской общине.

По этой причине со временем среди друзов усилились лоялистские настроения по отношению к режиму Башара Асада — каким бы авторитарным он ни был, массового насилия в отношении друзской общины с его стороны не ожидалось. Некоторые представители друзов проходили службу в силовых структурах государства.

Тем не менее называть провинцию Сувейда лояльной к правительству нельзя. Большинство местных жителей, как и другие сирийцы, выживали за счет временных подработок, мелкой торговли и службы в силовых или полувоенных структурах. В регионе не раз вспыхивали протесты против Асада, особенно на фоне экономического кризиса. Массовая бедность, перебои с электричеством, водой и продовольствием вызывали раздражение у населения, в том числе и у друзов.

В конечном итоге в Сувейде был сформирован Военный совет, объединивший различные отряды ополченцев — противников режима и его умеренных критиков. В эту структуру вошли представители влиятельных семей и люди с военным опытом. Совет начал высказываться за автономию Сувейды от режима Асада. Появились слухи о возможном сотрудничестве с Израилем. При этом в самом Израиле большинство друзов сохраняют лояльность государству, некоторые из них служат в боевых подразделениях ЦАХАЛа.

Конфликт друзов с новым сирийским режимом

После падения режима Асада проблемы сирийских друзов не только не исчезли, но, напротив, усилились. В определенной степени повторяется история с алавитами, хотя масштабы их союза с прежним режимом были значительно скромнее.

Новое правительство Сирии сформировали суннитские исламисты из группировки ХТШ (Хайат Тахрир аш Шам). Их вооруженные отряды стремительно сломили сопротивление асадитов и в декабре 2024 года заняли столицу страны — Дамаск. Новый режим заявляет о своей готовности к сотрудничеству с различными этноконфессиональными общинами и меньшинствами.

«Они жили здесь столетиями, и их нужно уважать», — говорит самопровозглашённый президент, лидер сирийского отделения ХТШ Ахмед аш-Шараа.

Вместе с тем он намерен арестовывать всех, кто работал в мухабарате — службах безопасности Асада. Это касается представителей различных регионов и общин, включая суннитов, друзов и алавитов. Однако арест в сирийских реалиях неизбежно означает конфликт с большой семьей задержанного, а нередко — и с его племенем, а то и всей этноконфессиональной общиной.

И, разумеется, новое правительство не заинтересовано в вооруженной автономии друзов от Дамаска. Оно стремится к их интеграции и подчинению новой власти. После падения режима Асада между Дамаском и друзскими лидерами ведутся переговоры о включении друзских ополченцев в состав новых сил безопасности Сирии, однако они пока не дали ощутимых результатов.

С другой стороны, существует немало семей, пострадавших от Асада, которые намерены свести счеты с теми, кто преследовал и убивал их близких. Прежде всего, речь идет о суннитских семьях, составляющих большинство населения Сирии. Кроме того, в стране, истощенной 13-летней войной, действует множество вооруженных группировок, кланов и племен, стремящихся воспользоваться хаосом ради грабежей и сведения старых счетов с соседями. Добавим к этому межконфессиональные распри, которые вспыхивают и затухают на протяжении веков, — и становится ясно, насколько серьезна угроза, нависшая над друзами Сувейды и алавитами Латакии.

При этом само правительство ХТШ во главе с самоназначенным президентом Ахмедом аш-Шараа не заинтересовано в межконфессиональной резне. Оно стремится к созданию централизованной системы управления и установлению монополии на применение силы. В этом контексте хаос, погромы и этнические столкновения идут вразрез с его целями.

Однако одновременно власти добиваются ликвидации вооруженной автономии Сувейды — а в нынешней обстановке именно это может спровоцировать массовое насилие. Дело в том, что силовые структуры, которыми располагает аш-Шараа, остаются слабо управляемыми и ненадежными.

Хотя боевики ХТШ, захватившие Дамаск в декабре 2024 года, остаются самой мощной вооруженной группировкой в Сирии, их численность невелика — около 30–40 тысяч бойцов. Когда в марте текущего года начались восстания алавитских группировок, связанных с прежним режимом Асада (в частности, Четвертой дивизии), туда были переброшены все основные силы ХТШ — ныне выступающей в роли правительственной армии Сирии. В результате Дамаск фактически был оставлен ими. Помимо ХТШ, в Латакию вошли различные суннитские исламистские группировки, к которым примкнули местные суннитские ополченцы.

Правительство Сирии, несмотря на обладание контрольным пакетом власти, не имеет реального контроля над всеми этими группами. Формально они лояльны новому режиму, но на деле преследуют собственные цели — от грабежей до расширения личной власти и влияния. У нового правительства не хватает средств даже на выплату зарплат госаппарату, не говоря уже о ресурсах для привлечения боевиков на свою сторону. И даже те группировки джихадистов и местных суннитских ополченцев, которые когда-то участвовали в восстаниях против Асада и ныне вошли в состав официальных сил безопасности, не стали покорными президенту аш-Шараа. В большинстве случаев они подчиняются лишь своим полевым командирам. То же самое можно сказать и об отрядах иностранных боевиков, присоединившихся к ХТШ.

Фактически президент аш-Шараа располагает в лучшем случае 20 тысячами дисциплинированных и хорошо подготовленных бойцов, подчиненных его Генштабу. Это серьезная сила, в том числе благодаря широкому и эффективному применению дронов. Однако их явно недостаточно для установления контроля над всей территорией страны. Тем временем бесчисленные отряды ополченцев и джихадистские группировки подчиняются аш-Шараа лишь номинально, а на практике действуют по собственной воле — и у режима пока нет ресурсов, чтобы изменить эту ситуацию.

Поэтому последующие события не вызывают удивления. После подавления восстания в Латакии началась резня, в результате которой погибли более тысячи человек, большинство из них — местные алавитские мирные жители. Руководство Сирии, скорее всего, не отдавало прямого приказа на массовое убийство, однако несомненно несет ответственность за произошедшее. При этом отсутствуют какие-либо данные о наказании тех, кто участвовал в нападениях на алавитов. Впрочем, власти заявили, что намерены провести расследование.

Эти события вызвали, мягко говоря, тревогу в друзской общине, если не панику: что, если с нами поступят так же? Друзы начали активно вооружаться, и в их среде усилились разговоры об автономии от Дамаска.

На прошлой недели неизвестные создали и распространили  фальшивое видео, на котором один из друзских активистов якобы оскорбляет мусульман. Это стало триггером для нападений на друзов, хотя религиозные лидеры последних осудили сфабрикованный клип. Но это не остановили группировки джихадистов и ополченцев, которые стали нападать на друзов в Джарамане, Сахнайе, Ашрафии и в самой Сувейде. Возможно, их задачей просто являются убийства с целью ограбления, что типично для некоторых кланов и группировок в разоренной стране.

На прошлой неделе неизвестные распространили фальшивое видео, в котором один из друзских активистов якобы оскорбляет мусульман. Этот вброс стал триггером для нападений на друзов, несмотря на то что религиозные лидеры общины публично осудили подделку. Однако это не остановило джихадистские группировки и ополченцев, которые начали атаки на друзов в Джарамане, Сахнайе, Ашрафии и даже в самой Сувейде. Возможно, их целью являются не столько религиозные мотивы, сколько банальные убийства ради грабежа — что типично для ряда кланов и вооруженных формирований в разрушенной многолетней войной стране.

Правительство Дамаска поначалу вовсе не реагировало на происходящее. Позднее, как сообщалось, между друзскими шейхами и представителями властей было достигнуто некое соглашение, однако оно не привело к заметному улучшению ситуации — нападения продолжились. Возможно, власти либо не хотят, либо просто не способны остановить джихадистов, но именно это и говорит о потенциальной угрозе окончательного развала страны.

Друзские организации в Сувейде все чаще и все решительнее высказываются в пользу автономии. И хотя далеко не все друзы питают симпатии к Израилю, в условиях растущей угрозы они могут принять внешнюю помощь — от кого бы она ни поступила.

Вмешательство внешних сил

События в Латакии и Сувейде разворачиваются на фоне конфликта интересов и споров о разделении сфер влияния внутри Сирии между двумя наиболее влиятельными державами Ближнего Востока — Турцией и Израилем.

Анкара тесно связана с президентом Ахмедом аш-Шараа и рассчитывает на углубление партнерства с его правительством. Турция и новое сирийское руководство надеются подписать договор об обороне, который приведет к развертыванию в Сирии широкой сети турецких военных баз, включая те, что уже существуют — в Идлибе, Африне и ряде других районов. Турецкий бизнес активно использует Сирию как рынок сбыта своей продукции и одновременно стремится интегрировать сирийские предприятия в виде субподрядчиков. На севере страны турецкая лира уже давно вытеснила местную валюту. Сирия все теснее связывается с гигантской турецкой экономикой: построены дороги, улучшившие транспортные связи между двумя странами, а в перспективе — строительство сирийско-турецкой железной дороги и газопровода, который должен пройти из Катара (союзника Анкары) в Турцию через территорию Сирии.

Параллельно правительство Эрдогана рассчитывает заручиться поддержкой официального Дамаска в противостоянии с Сирийскими демократическими силами (СДС) — курдскими вооруженными формированиями, контролирующими треть территории Сирии. СДС связаны с организациями, выступающими за курдское самоопределение, включая и территории внутри Турции, а также с Курдской рабочей партией, признанной в Турции террористической.

Помимо достаточно самостоятельного союзника в лице ХТШ, Турция располагает в Сирии и другими влиятельными вооруженными прокси — Сирийской национальной армией (СНА), численность которой сопоставима с ХТШ. Именно от позиции Анкары зависит, будут ли эти силы интегрированы в новую сирийскую армию или останутся самостоятельными.

Но у Израиля — совершенно иные планы в отношении Сирии. Тель-Авив не заинтересован в усилении турецкого влияния в соседнем государстве и потому с настороженностью относится к укреплению связанного с Анкарой режима аш-Шараа. Цель Израиля — фрагментация Сирии на независимые кантоны, защищённые местными вооружёнными формированиями. В эту схему входят друзская Сувейда, в значительной мере алавитская Латакия, а также территории, контролируемые курдами.

По сути, Израиль стремится реорганизовать Сирию по той же модели, по которой США перестроили Ирак после свержения Саддама Хусейна в 2003 году: разделение на суннитский, шиитский и курдский регионы с сохранением автономных вооруженных формирований. Такая конструкция позволяет не допустить восстановления сильного централизованного режима, способного проецировать влияние за пределы страны или вести агрессивную внешнюю политику.

Удивительно, но в этом вопросе геополитические цели Израиля совпадают с интересами его главного регионального противника — Ирана. Тегеран, так же как и Тель-Авив, не заинтересован в усилении Турции и оказывает помощь алавитско-шиитским повстанцам в Латакии. Более того, Анкара обвиняет Иран и в поддержке курдских сил СДС.

Тем временем Израиль наращивает свое военное присутствие в южной Сирии в рамках проекта кантонизации (федерализации). Появились сообщения, что израильские десантники могли быть переброшены в Сувейду с вертолетов. Еще одна колонна израильской техники подверглась нападению суннитских ополченцев в соседней провинции Дараа.

За последние дни Израиль нанес два авиаудара по территории Сирии. Один из них пришёлся на район, где расположен дворец президента аш-Шараа в Дамаске, что стало недвусмысленным предупреждением: «Не трогай друзов». Израиль ранее уже заявлял о своей поддержке друзской общины в Сувейде и потребовал от Дамаска создания полностью демилитаризованной зоны на юге страны, чтобы устранить угрозу ее безопасности.

Во время израильских ударов, по сообщениям арабской прессы, турецкие ВВС пытались создавать помехи израильским самолетам. Это стало новым витком эскалации между Турцией и Израилем.

Для урегулирования спорных вопросов по Сирии Турция и Израиль ведут переговоры в Баку. Посмотрим, приведет ли дипломатия к решениям, которые помогут избежать дальнейшего обострения ситуации. Важно понимать, что у сторон попросту нет альтернативы этим переговорам. Как бы ни обострялись их разногласия по Сирии и другим вопросам, прямое столкновение между двумя самыми мощными державами Ближнего Востока невыгодно ни одной из них.

• Российским чиновникам запретили лайкать порнографию и фото с шампанским
• Число погибших при обрушении клуба в Доминикане возросло до 79-ОБНОВЛЕНО
• МИД Грузии: Восстановление дипломатических отношений с Россией невозможно