Именно поэтому на переговорах в Вене Лавров сидел рука об руку с Саргсяном

Именно поэтому на переговорах в Вене Лавров сидел рука об руку с Саргсяном
22 мая 2016
# 17:11

Прошла целая рабочая неделя с момента встречи президентов Азербайджана и Армении 16 мая в Вене, которая должна была дать импульс переговорному процессу по нагорно-карабахскому урегулированию. Неделя – это вполне достаточный срок, чтобы улеглись все эмоции, и на смену им пришел рассудок, чтобы все оценки и мнения, продиктованные сиюминутным порывом, трансформировались во взвешенные аналитические рассуждения. Выждав время, я решил еще раз вернуться к этой теме, благо вопросов осталось еще много, а ответов на них оказалось явно недостаточно.

Среди заявлений, сделанных по итогам встречи азербайджанского и армянского президентов в Вене, особое внимание привлек к себе буквально преисполненный оптимизма комментарий американского сопредседателя Минской группы ОБСЕ Джеймса Уорлика о «достигнутом значительном прогрессе в ходе переговоров». Что он этим хотел сказать конкретно, не до конца понятно, но и без того ясно, что американскому дипломату было от чего радоваться. Достаточно вспомнить, что на январской сессии ПАСЕ этого года деятельность Минской группы ОБСЕ по нагорно-карабахскому урегулированию была подвергнута резкой критике, в результате чего стали высказываться предположения о возможном пересмотре формата этой группы, изменении ее статуса и объема полномочий, а то и вообще об упразднении за ненадобностью.

На этом форе для бюрократов МГ ОБСЕ любая официальная азербайджано-армянская встреча, а тем более встреча на высшем уровне, должна являться прогрессом. Лично для них это означает то, что они все еще нужны, остаются в теме и тренде, а поэтому еще некоторое время могут получать финансирование и на некоторый срок продлевают свое бездеятельное благополучное существование. Отказ официального Баку от участия во встрече в Вене означал бы провал, и даже крах миссии Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе в деле мирного урегулирования армяно-азербайджанского нагорно-карабахского конфликта, что, в свою очередь, нанесло бы существенный репутационный удар по имиджу этой организации как миротворца на Европейском континенте, хотя мы все прекрасно знаем, что ОБСЕ так и не остановила ни одного вооруженного конфликта в странах Восточной Европы в 1990-2000-х гг.

По сути, откликнувшись на инициативу Еревана, поддержанную затем Москвой, о проведении встречи в Вене, официальный Баку еще раз продемонстрировал свою готовность к диалогу, хотя имел все военно-политические основания не делать этого. Думаю, Минская группа ОБСЕ должна по достоинству оценить этот жест и все-таки сказать свое веское слово в адрес Еревана, иначе в обозримой перспективе такая возможность ей в очередной раз может не представиться, а ей самой в будущем будет отведено место статиста в прекращении конфликта в Нагорном Карабахе, но уже не за столом переговоров, а на поле битвы.

На возможность и даже реальной такой перспективы недвусмысленно указал президент Азербайджана Ильхам Алиев, принявший участие накануне встречи со своим армянским коллегой на свадьбе дочери президента Турецкой Республики Реджепа Тайипа Эрдогана с сыном главы крупнейшей турецкой оборонно-промышленной кампании Baykar Makina Оздемира Байрактара, занимающегося разработками в авиационно-космической отрасли, производством робототехники и систем управления, а также беспилотных летательных аппаратов. В качестве свидетелей выступили премьер-министр Ахмет Давутоглу, глава Генштаба турецкой армии Хулуси Акар и бывший президент Турции Абдулла Гюль. Как известно, в этих торжествах помимо Ильхама Алиева также получили приглашение принять участие премьер-министр Пакистана Наваз Шариф с семьей и эмир Катара Тамим бин Хамад Аль Тани. Фактически, в Стамбуле состоялось неформальное, но вполне конкретное и реальное совещание политиков, военных, бизнесменов и финансистов, известных своей ярко выраженной антиармянской и даже отчасти антироссийской позицией. Безусловно, этот показательный и даже нарочитый демарш не остался незамеченным во время венской встречи, иначе с чего министр иностранных дел России сидел за столом переговоров рядом с армянским президентом и, как это хорошо видно на распространенных масс-медиа фотографиях, постоянно ему что-то подсказывал?

Данное вопиющее нарушение протокола наглядно продемонстрировало всему миру, что Сергей Лавров лично крайне заинтересован в продолжении переговорного процесса, поскольку любой срыв переговоров по Нагорному Карабаху, переход конфликта в военную плоскость и возможное в результате этого военное поражение Армении крайне негативно скажутся на его политической карьере и вообще на возможности продолжения им служебной деятельности. В дипломатических кругах уже ни для кого не секрет, а многие серьезные, в том числе и российские, аналитики, работающие на внешнеполитическое ведомство, открыто говорят о том, что так называемая «доктрина Примакова», обслуживавшая военно-политические интересы сначала СССР, а потом и Российской Федерации в отношении региона Передней Азии и Ближнего Востока уже изжила себя, исчерпав потенциал. Ее суть, если говорить примитивно, сводилась к опоре на так называемые «маргинальные» народы региона – палестинцев, курдов, армян в целях организации американскому влиянию и влиянию блока НТО на его южном фланге, главными проводниками которого являлись Турция и Израиль, а также шахский Иран до совершения в нем исламской революции. Поддержка национально-освободительной борьбы этих народов, о чем я говорю без всякой иронии, со стороны СССР должна была уравновесить американо-натовское присутствие и создать военно-политический паритет.

Главный удар по функционированию и вообще жизнеспособности этой внешнеполитической доктрины СССР нанесла Карабахская война 1988-1994 гг., развязанная боевиками армянских террористических организаций в Нагорном Карабахе сначала против СССР, а затем – против Азербайджана. До определенного времени советские спецслужбы считали их подконтрольными себе «вспомогательными силами», но в середине 1980-х гг. контроль над ними установили американские спецслужбы, которым удалось переориентировать армянских террористов с нанесения ударов по турецким объектам на вооруженную борьбу против Советского Союза. В результате этого опора на «маргинальные» народы Большего Ближнего Востока в одночасье рухнула, и даже курдские, а не только одни армянские экстремисты оказались подконтрольны американским спецслужбам, что наиболее наглядно проявилось при свержении режима Саддама Хусейна в Ираке.

Россия сегодня не имеет четко выработанной стратегии в отношении региона Передней Азии и Ближнего Востока, от чего постоянно шарахается в своих отношениях со странами региона от дружбы к конфронтации, о чем мы все хорошо проинформированы на примере зигзагов и кульбитов в российско-турецких отношениях последнего времени. С отжившей себя прежней внешнеполитической доктриной сегодня ее реально связывают только две страны – Сирия и Армения, безотчетная поддержка которых восходит к традициям еще 1980-х гг. Каких-то иных союзников у России в регионе нет и быть уже не может, поскольку Москва объективно не может предложить им новой военно-политической реалии, которая бы соответствовала их национально-государственными интересам, а поэтому вынуждена цепляться за рудименты ушедшей эпохи. Россия сама обрекла себя на дружбу с политическими маргиналами, так как растеряла возможности сотрудничества с другими самодостаточными странами региона.

Рано или поздно, причем скорее рано, чем поздно, России придется разрабатывать принципиально новую внешнеполитическую концепцию своего поведения в отношении стран региона Большого Ближнего Востока, но будет делать это не нынешний, а уже будущий министр иностранных дел России, поскольку нынешний уже достаточно скомпрометировал себя в глазах политических элит стран региона. Неизбежность этого очевидна. Однако Сергей Лавров лично не заинтересован в кардинальном изменении ситуации, для него сохранение статус-кво в нагорно-карабахском конфликте является единственным залогом дальнейшего пребывания в министерском кресле.

Он является заложником ситуации, которую сам же и создал, поэтому вынужден практически открыто, о чем мы все в очередной раз убедили во время встречи в Вене президентов Азербайджана и Армении, поддерживать режим «карабахского клана» Кочаряна-Саргсяна, поскольку его отстранение от власти в Ереване, не важно – парламентским ли путем, или в результате государственного переворота, повлечет за собой и его немедленную отставку. Именно поэтому на переговорах в Вене он сидел рука об руку с Саргсяном. В связи с этим надо понимать, что этим жестом он демонстрировал не столько позицию страны, от имени которой он выступает, а сколько свою собственную позицию, которая обуславливается конкретными обстоятельствами. Отношение к Сержу Саргсяну и к Армении в целом среди элит России не настолько однозначно положительное, как это пытается демонстрировать Сергей Лавров, но чтобы скрыть реальное положение дел, он, обладая определенным объемом полномочий и кредитом доверия, вынужден идти на вызывающе публичные демарши. Но делает он это не для России или Армении, он делает это для себя.

В журналистской среде присутствуют две точки зрения на итоги переговоров в Вене. Первая – «переговоры о продолжении переговоров», вторая – «переговоры об условиях начала переговоров». Первая из них отражает более оптимистичную, вторая – более пессимистичную позицию, но обе они далеки от реальности. Война в Карабахе продолжается, причем именно война, а не спорадические перестрелки из ручного стрелкового оружия в первой линии окопов. Обе стороны проявляют обоюдную активность, пытаясь не столько нанести друг другу урон в живой силе и технике, сколько осуществляя постоянную огневую разведку позиций противника на переднем крае его обороны. И подобное положение вещей на линии фронта не изменится, как бы о желательности иного не говорили политики, поскольку каждый солдат, сидящий в окопах, не хочет быть застигнутым врасплох, а поэтому для сохранения собственной жизни будет выполнять рутинные действия, предписанные ему боевым уставом вооруженных сил, а его действие на войне способно отменить только заключение мира. Однако о такой перспективе ни одна из сторон или участников не говорит в принципе. В этом плане венская встреча не внесла своих корректив в действительность.

Единственным значимым ее результатом стало достигнутое соглашение о проведении в июне нового раунда переговоров, которое само по себе кажется сюрреалистическим, поскольку никак не объясняет, зачем стороны конфликта и страны-посредники взяли для себя этот тайм-аут, перерыв, передышку или временной гандикап. Совершенно очевидно, что за месячный срок физически невозможно установить вдоль линии фронта какие-либо средства технического контроля или мониторинга ситуации. Данная информация – ни что иное как вброс, призванный дать пищу для досужих разговоров, чтобы отвлечь внимание от реальности. Одновременно с ним в прессе стали появляться материалы о том, как азербайджанцы думают интегрировать в свое общество армян, проживающих в Нагорном Карабахе. Все эти действия очень похожи на скоординированную пропагандистскую кампанию, призванную замаскировать истинные итоги переговоров президентов Азербайджана и Армении.

Ни на секунду не сомневаюсь в том, что позиция президента Ильхама Алиева не на йоту не претерпит принципиальных изменений, озвучиваемая им позиция Азербайджана проста, ясна и понятна – добровольная деоккупация захваченных территорий как условие начала переговоров о статусе Нагорного Карабаха в составе Азербайджана. Для «карабахского клана» Кочаряна-Саргсяна любое изменение статус-кво, связанное с выводом армянских вооруженных сил с оккупированных территорий, сродни не только политическому поражению, но и физическому уничтожению.

Но в этом случае у Армении появляется реальный шанс из авторитарного государства, управляемого военной кликой полевых командиров незаконных вооруженных формирований сепаратистов Нагорного Карабаха, превратиться в демократическое государство. Наличие двух диаметрально противоположных точек зрения исключает в принципе какую бы то ни  было возможность компромисса, при которой каждая из сторон не понесла бы потерь. Это, в свою очередь, свидетельствует о том, что должны быть запущены инструменты внешнего международного принуждения.

Но в отношении кого они будут запущены? На стороне Азербайджана – международное право, на стороне Армении – реальность ситуации. Кого в этих условиях будут «принуждать к миру», узнаем уже меньше чем через месяц.

Олег Кузнецов – российский политический аналитик, специально для Vesti.Az. 

# 32304
avatar

Vesti.az

# ДРУГИЕ НОВОСТИ РАЗДЕЛА
#