Саммит ЕС—Китай: неюбилейные настроения и раскол по ключевым вопросам геополитики – ВЗГЛЯД  

Состоявшийся 24 июля в Пекине 25-й саммит Европейского союза и Китая стал знаковым событием в контексте 50-летия установления дипломатических отношений между сторонами. Несмотря на торжественный повод, атмосфера встречи была далека от праздничной: саммит продемонстрировал углубляющееся стратегическое расхождение между Брюсселем и Пекином, обнажив все более сложную природу взаимных ожиданий и опасений.

Ключевыми вопросами повестки дня стали торгово-экономические отношения, геополитическая ситуация, особенно конфликт в Украине, климатические изменения, а также вопросы прав человека.

Одним из ключевых факторов раздражения для Евросоюза стал растущий торговый дисбаланс с Китаем: по итогам 2024 года дефицит достиг рекордных 305 миллиардов евро. В Брюсселе обеспокоены неравным доступом европейских компаний к китайскому рынку, щедрыми государственными субсидиями, которые Пекин предоставляет отдельным отраслям, а также признаками хронического перепроизводства, подрывающего конкурентоспособность европейской промышленности. ЕС заявляет о намерении сбалансировать эти отношения, усилить защиту внутреннего рынка и при этом сохранить открытость для торговли и инвестиций.

Фундаментом конкурентного преимущества китайских компаний остается крайне низкая себестоимость производства. Этому способствуют дешевая рабочая сила, высокая плотность производственных цепочек, низкие внутренние транспортные издержки и масштабная государственная поддержка. В то время как европейские производители обязаны строго соблюдать нормы трудового и экологического законодательства, китайские предприятия либо освобождены от подобных ограничений, либо получают компенсации в виде субсидий и налоговых льгот. В результате создается структурно неравная конкуренция, особенно болезненная для малых и средних предприятий ЕС, лишенных инструментов масштабного снижения затрат.

Однако ценовое преимущество уже давно не единственный козырь китайской промышленности. За последние 10–15 лет Китай сделал резкий рывок в области повышения качества своей продукции. Компании, такие как Xiaomi, Huawei, BYD или Haier, продемонстрировали способность создавать продукты, сопоставимые по характеристикам и долговечности с европейскими или японскими аналогами. Более того, в отдельных сегментах китайские товары начали опережать по функциональности и уровню технологической интеграции. Это стало возможным благодаря стремительному росту инвестиций в научно-исследовательскую сферу, созданию мощных инженерных школ и целенаправленному выкупу европейских и американских патентов и технологий.

На этом фоне технологическое отставание Европы от Китая становится все более заметным. Одним из тревожных индикаторов этого отставания служит резкий контраст в динамике стартап-культуры: пока в Китае наблюдается устойчивый рост числа технологических стартапов, в Европе фиксируется их стагнация, а в ряде стран - и сокращение. Эта тенденция отражает более глубокие структурные различия в подходах к развитию высокотехнологичного предпринимательства и инновационной экономики.

Китай, начиная с 2010-х годов, последовательно выстраивал инфраструктуру для стремительного роста стартапов, особенно в сферах искусственного интеллекта, биотехнологий, финтеха и «зеленой» энергетики. Огромные венчурные фонды с государственным участием, приоритетная поддержка технологических парков, налоговые стимулы, доступ к масштабируемому внутреннему рынку и отсутствие избыточных регуляторных барьеров создали условия для взрывного роста новых компаний.

Европейская стартап-среда, напротив, сталкивается со множеством ограничений. Страны ЕС уступают Китаю по объемам венчурного финансирования, особенно на поздних стадиях развития проектов. Бюрократические процедуры, фрагментированность рынка, различия в налоговых и юридических системах между государствами-членами, нехватка крупных технологических корпораций, способных выступать якорными заказчиками или инвесторами — все это тормозит рост стартапов. В отличие от Китая, где государство берет на себя роль координатора и ускорителя, в Европе инновационная экосистема остается во многом разрозненной и медленно реагирующей на вызовы времени.

Дополнительным преимуществом Китая остается высокая скорость производственного цикла. В отличие от Европы, где запуски новых моделей часто сопровождаются длительными этапами согласований, прототипирования и тестирования, китайские фирмы умеют быстро адаптироваться к запросам рынка, внедрять обновления и оперативно осваивать новые технологические ниши. Такая гибкость создает ситуацию, в которой европейские компании порой опаздывают с ответом на изменяющийся спрос, уступая долю рынка более подвижным конкурентам из Азии.

Вот почему доминирование Китая на глобальном рынке вызывает обеспокоенность в Европе. Наряду с чисто экономическими вопросами все чаще поднимаются темы стратегической зависимости, потери промышленного суверенитета и «недобросовестной конкуренции». Китай обвиняется в скрытых субсидиях, манипуляциях с валютой, ограничении доступа к собственному рынку и нарушении прав интеллектуальной собственности. В ответ Европейский союз активизирует антидемпинговые расследования, вводит корректирующие пошлины и разрабатывает инициативы по «декитаизации» чувствительных отраслей — от микроэлектроники до энергетики.

Парадоксально, но успех Китая в конкуренции с Европой во многом стал следствием глобализации, в которой сама Европа долгое время играла активную роль. Перенос производства в Азию, открытость рынков, технологическая кооперация — все это стало благодатной почвой для формирования мощной китайской индустриальной базы. Теперь же, столкнувшись с последствиями собственной политики, европейские страны пытаются переосмыслить подходы к экономической безопасности и промышленной политике.

Особое внимание на саммите было уделено экспорту редкоземельных элементов, который Китай в последние месяцы ограничивает, усиливая свое влияние на стратегически важные отрасли. Стороны договорились активизировать диалог по экспортному контролю, но без конкретных гарантий.

Вопрос Украины по-прежнему остается одним из ключевых пунктов разногласий. ЕС в очередной раз призвал Китай использовать свое влияние для содействия мирному урегулированию конфликта, подчеркнув недопустимость как прямой, так и косвенной поддержки России. Пекин, в свою очередь, отверг обвинения, заявив, что не является источником европейских проблем, и призвал ЕС к нейтралитету и уважению суверенитета всех сторон. Этот обмен позициями в очередной раз подчеркнул различие в восприятии международных конфликтов и роли глобальных держав в их разрешении.

Несмотря на политическую напряженность, саммит дал и положительные результаты. Прежде всего, стороны подтвердили свою приверженность Парижскому соглашению по климату и договорились усилить сотрудничество в преддверии конференции COP30 в Бразилии. Среди согласованных направлений — сокращение выбросов метана, развитие систем углеродного регулирования, внедрение зеленых технологий и участие в разработке глобального соглашения по борьбе с пластиковым загрязнением. Это климатическое направление стало, по сути, единственной сферой, в которой был достигнут устойчивый консенсус.

В рамках двусторонней повестки обсуждались также вопросы цифровой трансформации, включая защиту персональных данных и кибербезопасность. Принято решение расширить диалог по финансовому регулированию, усилить борьбу с незаконным оборотом прекурсоров, а также обновить соглашение о географических указаниях, увеличив число охраняемых наименований с 200 до 550.

Тем не менее, в вопросах прав человека консенсуса достичь не удалось. ЕС вновь выразил обеспокоенность положением тибетцев, уйгуров в Синьцзян-Уйгурском автономном районе и ситуацией в Гонконге, призвав Пекин соблюдать международные обязательства и уважать фундаментальные свободы. Китай традиционно отнес эти вопросы к внутренним делам и отверг претензии, однако согласился продолжить диалог, напомнив о прошедшей в июне 40-й сессии совместного Диалога по правам человека.

Что касается региональной безопасности в Азии, ЕС подтвердил приверженность политике «единого Китая», но выразил обеспокоенность ростом напряженности в Тайваньском проливе и Южно-Китайском море. Брюссель подчеркнул недопустимость одностороннего изменения статус-кво с применением силы и проявил настойчивость в вопросе соблюдения международного права.

В целом саммит продемонстрировал, что, несмотря на сохраняющуюся потребность в стратегическом диалоге, отношения ЕС и Китая вступают в новый этап, в котором геополитические противоречия, экономическая конкуренция и борьба за влияние вытесняют прежнюю прагматику. При всей стремительности изменений стороны пока избегают открытого конфликта интересов, но баланс между сотрудничеством и соперничеством остается крайне хрупким. Единственным по-настоящему продуктивным вектором взаимодействия остается климатическая повестка — отражение сужающегося поля совпадения интересов между двумя крупнейшими экономиками мира.

• Фон дер Ляйен: отношения ЕС и Китая достигли переломного момента
• Следственный комитет РФ допрашивает сына Шахина Шихлински-ОБНОВЛЕНО -2
• США и Филиппины заключили торговое соглашение